ИСТОРИЯ "MIXERLAND"
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Глава четвёртая
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая
Глава седьмая
После победы на «Юных звёздах Харькова» Миксерам не терпелось принять участие в других более масштабных конкурсах. Они были уверены, что возможность «засветиться», а если повезёт, выиграть на музыкальном конкурсе значимо повлияет на продвижение нашей группы. Шёл 1994-ый год.
Вспоминает Андрей Волков:
Мы не понимали, что конкурсы в постсоветском пространстве это тоже бизнес, нацеленный на получение прибыли, причём прибыли от конкурсантов в первую очередь. Да и вообще, мы мало что понимали в продвижении – нам хотелось играть, сочинять, покорять стадионы своей буйной энергетикой, громкими рифами и запоминающимися мелодиями (загадочно улыбается).
Из воспоминаний Евгения Солодовника:
Как-то раз по местному радио в новостях, я услышал, что мэр Харькова Евгений Кушнарёв учредил фонд помощи талантливой молодёжи города. Пока я размышлял, чем нам может помочь новоиспечённый фонд, я получил письмо, приглашающее нашу группу, победителей конкурса «Юные звёзды Харькова» принять участие в конкурсе «Новая Волна» в Евпатории. Участие и проживание, так же, как дорога и пропитание было платным. Я посчитал, что все затраты на поездку группы на конкурс составят триста американских долларов. И пошёл я к меру (пьет ром и задумчиво смотрит в стакан).
Как оказалось, попросить у мэра денег было не так уж легко. Вернее попасть к нему на приём, чтобы их попросить. В приёмной мэра на меня смотрели как на сумасшедшего и посылали из одной инстанции в другую: никто не хотел быть крайним и разрешить мне аудиенцию с Самим. Но демократические обновления в новой структуре власти независимой Украины предполагали, что даже малолетний студент имеет право встретиться с мэром, чтобы попросить у него денег на морской отдых с приятелями и пиво... Нет, ну не так открыто, конечно… (хихикает) «Мы талантливая молодёжь, ээээ… вот справка, эээ… хотим представлять славный город Харьков на международном конкурсе (задорно смеется).
Справку нас действительно заставили взять в родном ДК, и, написав заявление мэру, я вскоре предстал перед ним, загорелым, видимо, только вернувшимся из отпуска. «С чем пожаловали?» - удивлённо спросил он. В горле у меня внезапно пересохло: я не привык выступать перед столь малочисленной аудиторией. Слова про талантливую молодёжь провалились глубоко в печень. «Вот» - промямлил я, сунув ему заявление. Он с любопытством посмотрел на него, глянул на мою бледную физиономию, явно требующую аналогичного ему загара и с лёгкостью завизировал бумагу. «Следующий!»
На самом деле, новость в СМИ о фонде появилась гораздо раньше самого фонда. Чиновники с любопытством разглядывали подпись Самого, не понимая, из каких бюджетов выделить деньги. В результате, то ли отменили конкурс шахматистов, то ли урезали расходы на КВН, в общем, деньги нам нехотя дали, и мы поехали. Впоследствии я много раз с благодарностью вспоминал мэра-демократа. И очень сожалел, когда, спустя десятилетие, его безжалостно убили за то, что он, расправив крылья, пройдя все возможные институты власти, становился одним из очевидных кандидатов в президенты будущей Украины.
Весело вспоминает Франк:
Нас расселили в небольших деревянных домиках на берегу моря, как и других конкурсантов. Нам досталось два домика, и мы всё время пребывания соревновались в разных глупостях. То в чьём домике поселится бэквокалистка Вика, то кто сильнее друг друга напугает во сне. Мы там даже пытались репетировать на привезённых из Харькова тяжеленных комбиках, но электрическая сеть выдерживала только лампочки освещения. Мы быстро превратились в бригаду перкуссионистов-вокалистов, горланя свои песни под шум пластиковых бутылок, наполненных песком, камнями и морской водой. На второй день я отравился креветками на пляже и постоянно бегал в туалет… (ржет, просто ползает по полу от смеха) Дошло до того, что я боялся петь фальцетом (говорит Франк, не вставая с пола).
Конкурсантов было море. Сотни талантов разных стилей и направлений, начиная от говнорэпа и украиноязычной попсы, заканчивая англоязычным хард-роком и дэзметаллическим рокотанием и глокотанием на непонятном языке. Вероятно, даже организаторы этого, одного из первых в своём роде конкурса, были искренне удивлены столь обильным засильем разношёрстных талантов новой страны. Мы подали заявку в номинации "Рок" и ждали своей очереди, чтоб исполнить одну-единственную песню о маньяке (“Poppies Are Red”) в отборочном туре среди других десятков команд.
Из-за нехватки времени, настраивать инструменты и звук на сцене было запрещено. Для настройки был выделен специальный комбик недалеко от сцены, в который практически ничего не было слышно из-за орущих неподалёку порталов большой сцены. К слову сказать, об автотюнерах тогда никто не ведал. Конкурс проходил в открытом летнем зале. «Настроившись» сильно заранее, наши гитаристы и не ведали о том, какую злую шутку может сделать со струнами тридцати-пятиградусная жара. Выйдя на сцену и зазвучав в полную силу, наши инструменты так фальшивили, что мы не узнали собственную песню. Поскольку клавишных на сцене тоже не было, клавишнику пришлось подключить свою игрушечную Ямаху, клавиши которой были в полтора раза меньше фортепианных, а репетировал он именно на фа-но. С перепугу он такое наиграл в довесок к нестроящим гитарам, что кошки позавидовали б таким диссонансам. Барабанщик, услышав такое, загнал ритм, что усугубило всеобщее непопадание в ноты (неудержимо хохочет и расплескивает ром, потом снова наполняет стакан). Зато, вечно тихую бэквокалистку Виту в этот раз было слышно так громко, как никогда. Она до конца пыталась спасти песню, умудряясь попадать сразу в несколько одновременно звучащих тональностей.
Mixerland - Poppies Are Dead (1992, accoustic version)
Это выступление научило Миксеров тому, что хорошая группа должна не только сочинять и играть отличные песни, но и быть предельно собранными, уметь настраивать инструменты без звука, играть пассажи на дровах и табуретках в любой экстренной ситуации даже без репетиции.
Удручённые неудачей Mixerland не спешили сдаваться. По условиям конкурса одна группа имела право подать одну заявку в одной номинации. Упразднив ритмсекцию, гитаристов и Вику, взяв другое название, и подав заявку в стиле поп-музыка, Солодовник и Франк потратили сутки на забивание секвенсора Ямахи аранжировкой песни “Can’t You See”, странный коктейль из EBM, хип-хопа и причудливой вокальной партии диапазоном почти в три октавы. Каково же было удивление новоиспечённого дуэта, когда под их песню пустились в пляс дэз-металлисты и другие татуированные и длинноволосые элементы, которые до этого открыто глумились и передразнивали выступающих попсарей.
Mixerland - Can't You See (1993)
Явно не попав в «заданную» целевую аудиторию, Миксера не прошли и этот отборочный тур. Остальные дни, ребята честно растрачивали выданные под роспись деньги, собирая чеки в столовых и кафе для отчётности. Отдых явно удался. А сыну гитариста и бэквокалистки, начавших свои отношения в те самые дни, в 2013-ом стукнуло 20.